Интерфейс Момента по-турецки сидела на древней, исполосованной кружевом галлифрейского письма, крышке самого Момента и с сосредоточенным видом решала земной человеческий кроссворд. Кроссворд оказался составлен откровенно безалаберно, загаданные слова не были палиндромами, текст условий не рифмовался, а заполненные графы, похоже, в итоге не должны были сложиться в забавную картинку. Момент это печалило.
С другой стороны, в Матрице, и как следствие - в ее вокабуляре не хватало английских слов для обозначения пяти загаданных категорий. Это был вызов, вызовы Момент любила.
Кроссворд притащила партия исследователей-путешественников, которая на всякий случай волокла в лаборатории все, на чем было написано слово “Время”, и у Момента было страшное подозрение, что никто не догадывался об его истинном предназначении. Аналитики решили, что это такой странный земной способ передачи шифровок - дескать, что взять с дикарей с одним сердцем и одной жизнью - и пока только Момент обладала бесценной информацией о том, что это на самом деле развлечение.
Иногда ей казалось, что в Цитадели развлекаться умеют только она и де-мат ружье.
Момент вздохнула, порылась сначала в своей памяти, потом в Матрице в поиске прикладных земных ремесел на десять букв, третья “н”, и ничего не обнаружив, довольно улыбнулась.
Вызов принят, земные шифровальщики, сейчас древний галлифрейский интеллект покажет вам, как нужно развлекаться. Игры разума как они есть, отойдите немного, чтоб вас не окатило брызгами чужой гениальности.
Момент составила список всех возможных комбинаций букв в пяти недоугаданных словах, проанализировала развитие гортани людей и возможные повторяющиеся фонемы в зависимости от климата проживания, перечитала собранный исследователями материал на всех земных языках и составила тематические перекрестные ссылки, чтобы выявить слепые пятна, вычеркнула из своего списка буквосочетания, которые не удовлетворяли правилам грамматики, исторической достоверности, хорошего тона или буквы в которых некрасиво смотрелись рядом, и получила свои исходные ответы - “велотренажер”, “гончарство”, “астролябия”, “тоска” и “колебать”. На все это у Момента ушло полторы секунды. Еще семь - чтобы воспроизвести запись оваций из звукохранилища: в моменты, когда Момент веселилась, в Арсенале Омеги было странно.
Наголову разбив земных кроссвордистов, она осталась один-на-один со словом-ключом: “плейбой”. Это мог быть вид медуз, или архитектурный прием, или врожденная болезнь, это могло быть что угодно. Момент поморщилась и пошла жаловаться Матрице. И - спасибо тебе божество, опекающее маленькие всеми забытые искусственные интеллекты, которых будет коротить еще три столетия, если они не доведут дело до конца - кто-то там, в Цитадели, такое слово знал.
- Во имя знания, - сказала Момент. - И-и-и-ха! - И нарушила неписанный свод правил, первый раз за нананадцать столетий вышвырнув интерфейс проветриться по ту сторону Арсенала.

Маленькая комната, маленький мальчик – звучит, как вступление плохого романа. Может, ей начать писать книги?
- Привет, ребенок. – Момент остановилась в нескольких шагах позади детской фигуры и прислушалась к нему, неглубоко - присмотрелась к кругам на поверхности. Мысли ребенка занимало его чтение, Момент улыбнулась.
- Знаешь, вообще, это было не так. Не было никакого “Да защитит он вас во веки веков нерушимым кольцом”. На самом деле, когда закончилась монтировка Трансдукционного барьера, Рассилон сказал, что он слишком сильно блестит и ему это не нравится.
Недалеко от нее у стены стояла какая-то кубическая штуковина. Момент интуитивно любила все кубическое, она присела сверху, скрестив ноги в рваных черных колготах.
- Я, собственно, проходила рядом и заскочила узнать: не скажешь, что значит “плейбой”? Это из твоей работы на курсе исторической цикличности - “патриции и плейбои захватили сенат”, - смешным низким голосом процитировала она.

- Лично меня - не было. - Легко согласилась Момент. - Но один надежный источник утверждает, что этот твой учебник соврет - недорого возьмет. Рассилон если толкал публичные речи, то только гекзаметром, уж поверь.
Надежным источником, к слову, был сам Рассилон, который любил разговаривать сам с собой, колдуя в лаборатории, так что Момент в пору своей трепетной юности успела наслушаться сплетен по самое нехочу. Причем часть из них - таки гекзаметром, да. Возможно, из этого проистекало ее противоречивое отношение к поэзии, а вовсе не из того, что она была “бездушным калькулятором с манией убийства” - конец цитаты - как считали некоторые инженеры.
- Так что рекомендую тебе сменить учебник, а то завалишь контрольную из-за этого сборника басен, съедешь по учебе и что? Правильно, и вырастешь плейбоем. - Довольная закрытым гештальтом, Момент радостно включила новое слово в активный лексикон.
Прикрыв один глаза, она пролистала временной поток звонкоголосого мальчишки - раз она вмешалась, надо уже убедиться, что у него все сложится с этим его историческим тестом.
Плыть по временному потоку взрослых обычно просто, главное, не перепутать, где начало, а где конец. С детьми было чуть более запутанно; если взрослый - река, то ребенок - дерево. Глядя на мальчишку перед ней, Момент видела множество еще не принятых решений, где за каждым выбором открывалась своя ветка событий. Чувствительной к временным колебаниям Моменту часто бывало жалко тех невыбранных, неслучившихся веток реальности. Будь ее воля, у каждого существа во вселенной было бы по толпе близнецов, чтобы сложить все возможные картинки калейдоскопа. Втайне Момент верила, что за такое комбо положен ценный приз.
Здесь было много веток, чтобы воспроизвести их все мальчику понадобилось бы иметь орду близнецов, сравнимую по количеству с населением небольшой планетки. И Вашта Нерада с ней, с контрольной.
Что? Простите, что? Нет, правда?
Мальчик серьезно так, без дураков, обещал стать плейбоем. Супер-мега-гуголплекс-плейбоем, и по всем фронтам.
- Слушай, - осторожно начала Момент, - а что, курс бытовой этики еще не упразднили? Как у тебя с ним?

Отредактировано The Moment (2014-03-08 03:51:42)

- В некотором роде – да, - рассеянно ответила Момент, которая в самом деле вмешивалась сейчас в жизнь Кощея, а следовательно - имела право пожать часть лавров доблестных мужей и жен из этой знаменитой – отчасти, скандально – организации. Все лучше, чем объяснять мальчику, что она – его воображаемый друг. И воплей меньше.
Перед ней все еще кружился вихрь возможных будущих событий, и хоть Момент еще не пыталась разделить картинки на может-быть-будущее, очень-похоже-на-правду-будущее и железно-так-и-будет-будущее, общая направленность была устрашающе равномерной.
Момент без должного трепета мысленно помянула Рассилона, Омегу и еще с полдюжины изобретателей, которые озаботились дать ей возможность наблюдать будущее, но не созидать его. Потому что свободу выбора еще никто не отменял. Каждое живое существо имеет право на свои собственные грабли; что положено органическому мозгу, не положено кремниевому.
Момент помнила про благие деяния.
Момент помнила про базовую программу невмешательства.
Момент помнила про раскладку потребления энергии и про процентное соотношение расхода аккумулированного заряда к количеству открытых временных окон.
Всем не поможешь, и значит – никому конкретно тем более не стоит браться помогать.
Но вот беда – Момент верила в смещение центра масс народов через отдельную правильную личность.
- Ты хочешь стать агентом? – Без труда расшифровала она ажиотаж Кощея. – Ты ведь знаешь, что в АНВ берут только самых ответственных и правильных выпускников? – Воззвание к лучшим качествам – последний рывок отчаявшихся.
А перед глазами все продолжали пылать костры грядущего.

Ответов на вопрос, кто она такая, у Момента было на удивление завались - только успевай сортировать по степени философской абстрагированности и сиюминутной адекватности.
Она - галлюцинация его оголодалого мозга, но если мальчик будет есть больше глюкозы, она исчезнет.
Или, она - призрак невинно убиенной в подвалах Цитадели невесты Омеги, и теперь они с Кощеем будут вместе раскрывать преступления.
Или, она - закамуфлированный император далеков, пробравшийся на Галлифрей со сверхважной миссией найти Кощея из Оукдаун и использовать его внутренности для создания машины смерти, потому что так было предсказано в древнем пророчестве.
Словом версий, одна другой краше, у Момента было с избытком, и правдивая история о том, что она экспонат местного музея и просто мимо проходила, среди них была даже не самой впечатляющей. Разговор обещал быть долгим, подтянув колени к подбородку, Момент поудобнее устроилась на тумбочке.
- Я - призрак будущего Рождества, - фраза пришла к ней из того, что еще случится, и Моменту показалось особенно символичным подобное начало. "Интересно только, что такое Рождество?"
- Один мой друг попал в затруднительную ситуацию и не знает, как из нее выпутаться, я хотела спросить твоего мнения, как ему быть. - Момент словила недоуменный взгляд мальчика и улыбнулась: - Ну, ты же Кощей из Оукдаун, ты учишься лучше всех в классе. Что скажешь, поможешь разобраться?